Индийская горная индустрия и продукция российского машиностроения

А.Прохоров, к.т.н.

В истории взаимоотношений СССР и Индии был период наивысшего уровня экономического сотрудничества, отмеченный поставками больших объемов оборудования для горно-добывающей и металлургической отраслей промышленности.

Внушительные объемы экспорта российского горного оборудования в Индию имели, разумеется, объективные причины. СССР действительно являлся одной из передовых стран в области разработки и производства техники и технологии в ряде отраслей экономики, в частности, в области тяжелой промышленности: горнодобывающая промышленность, черная металлургия и пр. Это отражало превалирующую тогда не только в СССР концепцию экономического развития, в которой тяжелым отраслям индустрии отводилась роль станового хребта экономики страны в целом.
Более того, эта вполне современная на тот период техника могла быть произведена и поставлена на экспорт по очень привлекательным ценам из-за малой себестоимости, обусловленной невысоким уровнем оплаты труда в СССР, дешевыми сырьем и  энергоносителями. Кроме того, административно-командная форма хозяйствования с ее нерыночным ценообразованием предоставляла мало чем ограниченные возможности в подсчете такой себестоимости.

Экономическая поддержка экспорта через систему государственного кредитования являлась еще одним исключительно важным фактором продвижения оборудования производства СССР на международном рынке. Следует отметить, что централизованная система жесткого контроля качества поставляемой на экспорт продукции также сыграла положительную роль.

Совокупность вышеуказанных составляющих делала советское горное, да и другое оборудование вполне конкурентоспособным на мировом рынке, поскольку оно было достаточно современным, качественным, очень недорогим и могло быть поставлено на самых льготных условиях кредитования.

Наличие объективных возможностей являлось необходимым, но не достаточным условием успеха поставок и эксплуатации тяжелого оборудования отечественного производства в отдельных странах. В существовавшем тогда биполярном мире критическую роль должен был сыграть во многом субъективный политический фактор.

Здесь было бы правильно искать ответ на вопрос, почему крупные поставки горной техники из СССР с конца 50-х гг. шли, в частности, в Индию, а не в другие страны с большими возможностями и потребностями в развитии горнодобывающей промышленности, такие как, например, Бразилия, ЮАР или Австралия.
Сближение Индии после обретения независимости с СССР имело здесь решающее значение. Понять предпосылки такого сближения поможет краткий анализ экономической и политической ситуации в Индии того времени.

---

Из истории государственного становления независимой Индии

В момент обретения независимости 15 августа 1947 г. страна была разделена по религиозному признаку на два государства: собственно Индию и Пакистан, между которыми вскоре возник первый вооруженный конфликт. Одновременно происходили крупные межрелигиозные столкновения и беспорядки. Раздел страны нарушил внутрихозяйственные связи, что крайне негативно отразилось на общей ситуации в промышленности. В результате, в течение первых лет после обретения независимости в Индии наблюдалось резкое падение уровня жизни, объемов промышленного производства и ряда других показателей.

Учитывая эти обстоятельства можно предположить, что вновь образованное   государство   возлагало   на   государственный   сектор   экономики определенную стабилизирующую роль. Здесь, возможно, кроется одна из исторических причин возникновения относительно крупного государственного сектора экономики Индии, в который в дальнейшем будут осуществляться крупные поставки советского оборудования. Тем не менее, следует принять во внимание, что по целому ряду показателей экономика Индии в то время выглядела вполне внушительно, особенно в сравнении с пострадавшими от Второй Мировой войны другими азиатскими странами. Так, в стране имелся влиятельный класс крупных национальных предпринимателей, владевших большими компаниями и предприятиями в целом ряде отраслей экономики. В Индии действовали три крупнейшие фондовые биржи, на долю промышленного производства приходилось 20 % ВВП.

В 1952 г. в Индии существовали 15 автосборочных предприятий, страна производила больше автомобилей, чем Япония или Корея. («India Awakes–World`s Best Kept Secret». Jagdish Bhagwati, Prof. Of Economics & Political Science, Columbia University).
Так, сравнительно высокий уровень промышленного развития предполагал наличие платежеспособного спроса на продукцию горнодобывающего сектора, металлургии и других отраслей, а также, существование настоятельной потребности в их развитии. Это послужило важной предпосылкой будущего крупного государственного инвестирования.
Необходимо подчеркнуть, что полвека назад тенденции к интеграции в мировую экономику и созданию единых экономических пространств не были столь сильны как сейчас, и экономическая модель развития на основе экспортозамещения имела достаточную популярность и, возможно, некоторую целесообразность на определенном этапе.

Широко известен тот факт, что советская модель плановой экономики в свое время произвела большое впечатление на первого Премьер-министра независимой Индии Джавахарлала Неру. Однако, он был склонен к идее многоукладной экономики, вовсе не отрицал существования частного сектора и даже в своих речах во время визитов в СССР неоднократно упоминал о различии в политико-экономических системах двух стран.
В большой степени на взгляды Д.Неру оказывали влияние и экономические воззрения Махатмы Ганди, который уделял центральное место мелкому и среднему предпринимательству. В этих условиях крупные компания государственного сектора, возможно, были призваны сыграть роль экономической инфраструктуры для развития мелких и средних предприятий.

Тем не менее, эти взгляды остались утопией. Крупный индийский промышленный капитал (семейства Бирла, Баджадж, Далмия и др., позднее, Тата) был основным инвестором в независимость. (В свое время поэтесса Сароджини Найду писала: «Миллионы Бирлы обеспечивали жизнь Махатмы Ганди в бедности»). Еще до обретения независимости, и тем более, после, вплоть до настоящего времени, именно крупные компании были и оставались лидерами промышленного производства в стране.

Помимо личных воззрений Д.Неру и других лидеров, идея создания крупного государственного сектора в Индии была продиктована настоятельным стремлением к сохранению экономической независимости и предотвращению интервенции со стороны крупного иностранного капитала. В условиях страны, до недавнего времени находившейся под управлением метрополии в течение нескольких сот лет, в таком стремлении, очевидно, присутствовала значительная эмоциональная националистическая составляющая.
Однако, вероятнее всего, основная причина выбора экономического курса кабинета Д.Неру лежит в мощном лоббировании со стороны индийского олигархического капитала, заинтересованного в симбиозе государственных и монополистических интересов, разделе сфер влияния и протекционизме со стороны государства.

Крупный индийский капитал имел очень большое влияние в стране и в период британского правления. Обращает на себя внимание тот факт, что еще за десять лет до обретения независимости, в 1937 г., семейство Тата, крупнейшие в стране промышленники-индийцы, , контролировали капитал в два с половиной раза больший, чем крупнейший промышленник-британец Мартин Берн (Gita Piramal. «Business Legends»).
Разразившаяся Вторая Мировая война способствовала бурному росту промышленности Индии за счет крупных военных заказов со стороны метрополии. Одновременно с этим наблюдалось повсеместное и беспрецедентное по своим масштабам уклонение от налогообложения со стороны индийской буржуазии (и это в период, когда в силу обстоятельств правительство У.Черчиля установило жесточайший налоговый режим в самой Британии). Британская администрация была вынуждена закрывать на это глаза ради сохранения политического контроля над Индией в критический для себя период.
В результате происходило существенное изменение экономического соотношения сил, которое и послужило фундаментом политической независимости, полученной в 1947 г. исключительно мирным путем.

Собственно говоря, сам тот факт, что независимость Индии была обретена без единого выстрела, заставляет предполагать наличие определенной договоренности между противоборствующими сторонами.
В последствии, вакуум от исхода иностранного, в основном, британского капитала из Индии быстро заполнялся капиталом индийским. Некоторые предприятия национализировались. Сам этот исход был не одномоментным событием, а процессом, растянутым на годы.

На основании принятого правительством Индии Акта о национализации угольных предприятий (Сoal Mines Nationalisation Act). в 1971 и 1973 гг угольная промышленность в Индии была национализирована в два этапа. Национализированные угольные шахты и карьеры переходили под управление специально созданной государственной компании – National Coal Development Corporation (NCDC).
Национализации удалось избежать лишь угольным карьерам, принадлежавшим металлургическим компаниям ТISCO (группа компаний Тата), IISCO, а также контролируемой, тоже государственным капиталом энергетической компании Damodar Valley Corporation (DVC). Впрочем, спустя некоторое время IISCO также перешла под контроль государства в качестве отделения сталелитейного гиганта Steel Authority of India Ltd. (SAIL). Еще  одна  крупная  угледобывающая  компания The Singhareni Collieries Company Ltd. (SCCL), некогда принадлежавшая низаму хайдарабадскому, не была объединена с NCDC, однако и ее контрольный пакет акций к тому времени находился в руках правительства штата (ныне Андхра Прадеш).

Позднее NCDC была преобразована в компанию Coal India Ltd. (CIL), выступившей в качестве холдинговой компании и имеющей дочерние отделения, такие как Northern Coalfields Ltd., Mahanadi Coalfields Ltd., Western Coalfields Ltd., Central  Coalfields Ltd., Bharat Coking Coal Ltd. и др. На совокупную долю различных отделений компании Coal India Ltd. в настоящее время приходится около 85 % добываемого в стране угля. Вышеупомянутый «Акт о национализации» был отменен только в 1993, что вновь открыло доступ частного капитала к разработке новых месторождений.
Исторический экскурс дает нам возможность увидеть истинные причины возникновения независимой Индии как государства, а также, стоящие за ним клановые и корпоративные интересы, оказавшие, и во многом продолжающие оказывать, огромное влияние на ход истории страны.

---

Из истории советско-индийских экономических и политических отношений

Незнание, либо неправильная оценка приведенных выше обстоятельств и факторов, возможно, послужили причиной стратегических просчетов бывшего советского руководства в отношениях с Индией.

В   частности,   крупномасштабное   экономическое   сотрудничество   между двумя странами практически полностью замыкалось на государственный сектор Индии, в то время как многие западные компании плотно взаимодействовали и с крупным частным капиталом в этой стране. В результате, одномерный характер советского сотрудничества не соответствовал  многомерным  экономическим реалиям Индии и ставил их в полную зависимость от политической составляющей.

Строить экономические связи с этой страной было необходимо с учетом ее именно политико-олигархической, а не просто политической системы власти, то есть, стараясь увязать в них прямые интересы крупного индийского промышленного капитала. Тот, в свою очередь, при любой политической конъюнктуре смог бы оказывать на политические власти Индии влияние, способствующее долгосрочным двусторонним отношениям. Тем более, что в сравнении с политической элитой Индии, ее промышленная олигархия отличается большей стабильностью и относительно постоянным составом.
Представляется вполне закономерным, что с исчезновением СССР были потеряны и многие некогда казавшиеся прочными, но стоявшие на разрушенном политическом основании, экономические связи с важным азиатским партнером.

Объяснить отсутствие партнерства с частным индийским капиталом принципиальными идеологическими соображениями Кремля представляется, вряд ли возможным. Скорее, это был просчет, стратегическая ошибка. На это указывает, в частности тот факт, что советское руководство проявляло в своем курсе в отношении Индии достаточную политическую зрелость, практически всегда принося политические интересы индийских коммунистов в жертву сохранению взаимопонимания с правящей партией Индийский Национальный Конгресс, которая, в свою очередь, поддерживалась крупным частным капиталом.
В строгом смысле слова, сотрудничество с частными предпринимателями в Индии существовало, в том числе, в вопросе продвижения советского горного оборудования на рынке страны, но оно практически всегда ограничивалось отношениями между поставщиком и агентом. Совместные предприятия, совместное производство, либо совместное инвестирование в различного рода проекты в Индии всегда оставались в сфере взаимодействия с государственным сектором страны.

В этой связи хотелось бы отдельно упомянуть о компании тяжелого машиностроения в г. Ранчи – Heavy Engineering Corporation Ltd. (НЕС). Предприятие, построенное при техническом содействии СССР, начало действовать в 1958 году. Наряду с Бхилайским металлургическим заводом и некоторыми другими предприятиями, компания НЕС стала своего рода визитной карточкой советско-индийского экономического сотрудничества.
Оснащенный самым современным для тех лет оборудованием, завод постепенно осваивал различные модели горного оборудования, разработанные в СССР (карьерные экскаваторы ЭКГ-4.6, ЭКГ-5, буровой станок СБШ-250, ряд дробильно-размольного оборудования), а также в США (драглайн 24/96) и позднее в ФРГ (гидравлические экскаваторы фирмы О&К). В ряде случаев, как, например, с ЭКГ-5, индийская составляющая в комплектации производимого оборудования достигла постепенно 100%.

Обращает на себя внимание тот факт, что внешнеторговые объединения СССР подписывали с компанией НЕС серьезные контракты на передачу технической документации в полном объеме на изготовление этих моделей оборудования, очевидно, полностью, что называется, под диктовку индийской стороны. В частности, в п. 4 подписанного 02.06.1987 между В/О «Проммашэкспорт» и НЕС контракте на производство драглайна ЭШ 20/90 по лицензии в Индии говорится о его автоматическом продлении на срок двух лет в случае, если ни одна из сторон не уведомит другую об истечении срока его действия за 6 месяцев до его фактического истечения.

В результате принятия такой формулировки контракт стал фактически вечным, даже в случае прекращения существования объединения, его подписавшего. Аналогичные положения присутствуют и во всех других подобных контрактах, касающихся других видов оборудования (любопытно, что на этих контрактах даже отсутствуют печати сторон, и они завизированы лишь подписями!).
Кстати, компания НЕС ни одной машины ЭШ 20/90 так и не произвела. Но, имея всю техдокументацию, она получила мало чем ограниченную возможность производства и поставки запчастей к этому экскаватору (которой владеет и по сей день).
В результате такого контракта, у советских, а затем, российских производителей горного оборудования, (завод «Уралмаш» и др.), был создан в Индии мощный и технически хорошо оснащенный конкурент, производящий широкий спектр оборудования и запчастей к нему, а также обладающий официально полученной техдокументацией на их производство (техдокументации, которая разрабатывалась многолетним трудом лучших конструкторских коллективов отрасли).

Изложенное выше демонстрирует, насколько бездумно и безграмотно с коммерческой и юридической точек зрения организации Советского Союза строили порой свою совместную работу в Индии с предприятиями государственного сектора страны. Это также опровергает достаточно распространенное мнение о «профессионализме» внешнеторговых кадров СССР.               
         
Разумеется, нам следует учитывать биполярность мирового порядка и значительную политическую изоляцию Москвы в те годы. Она служила причиной острой и настоятельной необходимости в таком крупном азиатском партнере как Индия, а также, вынуждала порой идти на значительные компромиссы. Однако, невозможно не согласиться с тем, что идея экономического сотрудничества с Индией могла быть воплощена бывшим СССР гораздо более профессиональным и дальновидным образом, тем более, принимая во внимание острую потребность Индии в техническом и общеэкономическом содействии в то время.
Возвращаясь к вопросу о компании НЕС и других объектах двустороннего сотрудничества, необходимо отметить принципиальное отсутствие идеи прямых инвестиций в акционерный капитал индийских компаний со стороны советских внешнеторговых организаций и, соответственно, отсутствие всякого контроля над их управлением.
История с компанией НЕС имела свое продолжение: после развала СССР, компания вступила в открытую конкуренцию российским заводам, даже по запчастям к тем моделям оборудования, которое никогда до этого не производила, но по которому имела переданную вышеупомянутым образом техническую документацию.
Постепенно экономическое положение HEC ухудшалось, и она нуждалась во все большей финансовой и политической поддержке со стороны правительства Индии. С учетом значительного числа занятого в компании НЕС персонала, вопрос о  возможном  ее  закрытии  всегда имел  политическое  измерение  и вынуждал
государственные     власти     Индии     попустительствовать     своему     больному предприятию всеми способами и средствами. Действующие на уровне штата политические круги, нашли в умирающем заводе-гиганте удобную кормушку: пропускали, т.е. оформляли через завод заказы, которые затем фактически выполнялись на расположенных поблизости частных предприятиях. С учетом заложенных интересов владельцев таких предприятий и местных политиков, себестоимость собственно производства обязана была быть исключительно низкой, что нередко достигалось за счет снижения качества продукции. Это приводило к тому, что оборудование разработанных в СССР, но, произведенных компанией НЕС, моделей стало приобретать отрицательную репутацию у заказчика.

Примечательно, что данное предприятие госсектора Индии прибегает в своих действиях даже к откровенному подлогу, позиционируя себя на тендерах как «производитель» оборудования, никогда ими ранее не производимого (Тендер № 10309001/13/2003-04/1 компании Northern Coalfields Ltd. на поставку стрелы к драглайну ЭШ 20/90 производства завода «Уралмаш»).

Компания НЕС не остановило ни официально переданное в тендерный комитет мнение адвоката Верховного Суда Индии А.Боса по данному вопросу, ни письмо Посла РФ в Индии в адрес Министра тяжелой промышленности Индии. Оба документа по-своему беспрецедентны для тендеров на запчасти к советскому/российскому оборудованию.
Так просчеты и непрофессионализм отечественных чиновников, имевшие место годы и десятилетия назад, в Индии продолжают и по сей день наносить прямой экономический и вред  российским машиностроительным компаниям и имиджевый ущерб.

---

Из практики поставок и эксплуатации российского горного оборудования

Возвращаясь к вопросу об агентских отношениях государственных внешнеторговых организаций бывшего СССР с частными фирмами и лицами в Индии, следует отметить, что практически во всех случаях бизнес-партнерами с индийской стороны становились представители торгового, а не промышленного капитала. Даже имея значительные объемы прибыли и все возможности для организации производства в русле партнерства с советскими поставщиками, они не шли на это, отказываясь инвестировать в, казалось бы, вполне прибыльный для себя бизнес.
Все ограничивалось лишь поставками горного оборудования из СССР в Индию, на фоне которых стали рельефно проявляться недостатки, обусловленные отсутствием совместного (советско- индийского) производства.
Так в 70-х - начале 80-х годов в Индию через ВО "Машиноэкспорт" осуществлялись регулярные поставки буровых станков шарошечного бурения скважин диаметром 250 мм производства завода «Рудгормаш». Индийскими заказчиками выступали компании Coal India Ltd. (CIL), National Mineral Devolopment Corporation (MNDC) и The Singhareni Collieries Company Ltd. Станки хорошо зарекомендовали себя и заслужили репутацию надежной техники.

Затем, в рамках межправительственных договоренностей технология изготовления и чертежи были безвозмездно переданы компании HEC. И это сразу отрицательно отразилось на качестве станков. Работа выпущенных компанией НЕС станков не была успешной, в основном из-за неудовлетворительного качества покупных узлов: компрессора, электрики и других комплектующих, которые изначально приобретались в СССР. Когда с поставками комплектующих из СССР начались трудности, завод вынужден был переориентироваться на закупку их в Индии, и что, в свою очередь, существенно понизило надежность станков в эксплуатации.

В то же время, в Индии организуется выпуск буровых станков для бурения скважин с диаметром 250 и 160 мм двумя фирмами – Ingersoll-Rand India Ltd. (Американско-индийское совместное предприятие) и Revati CP. Будучи зарегистрированными по индийскому законодательству и имея собственное производство в Индии, они рассматриваются как индийские поставщики и получают возможность экономить на ввозной пошлине, производя значительную часть узлов и деталей станка в стране. Эти две компании постепенно захватывают рынок.

 В 1999 году "Рудгормаш" выиграл мировой тендер на поставку 34 буровых станков для компании Coal India Ltd. Это был значительный успех российских производителей оборудования после долгих лет отсутствия на индийском рынке. По условиям контракта поставщик обеспечивает работоспособность станков по гарантии в течение 3-х лет с момента пуска в эксплуатацию. Для обеспечения гарантийных параметров в Индии находится группа специалистов завода. Кроме того, Представительство "Рудгормаш" в Индии прорабатывает вопрос по возможному восстановлению, ремонту, модернизации, обслуживанию и, возможно, эксплуатации  поставленных ранее станков СБШ-250, изготовленных компанией НЕС на различные угольные и железорудные карьеры Индии. Таких станков в настоящее время в общей сложности насчитывается до нескольких десятков, и при положительном решении вопроса реализация этой идеи могла бы составить немалый объем работ. Соответствующие переговоры ведутся с CIL. С отделением сырья компании Steel Authority of India Ltd. подписан меморандум о взаимопонимании.
Что же касается перспективы поставки очередной партии станков «Рудгормаш» в Индию, то они осложняются отсутствием у завода производственной базы в стране, что значительно увеличивает себестоимость-" и не дает возможность участвовать в локальных тендерах. На протяжении всего времени с 1999 г. компания CIL не объявила ни одного международного тендера на подобного рода буровое оборудование. "Рудгормаш" предпринимал попытки совместного с НЕС участия в локальных тендерах, однако, репутация компании НЕС и нынешнее состояние ее производства, финансов и кадров делает эти попытки малоперспективными. В настоящее время в "Рудгормаш" отсутствует единое мнение относительно совместного производства станков в Индии.

---

За относительно короткий исторический период советско-индийского экономического сотрудничества горная техника заводов СССР заняла прочные позиции и зарекомендовала себя как надежная и по параметрам  подходящая к условиям Индии. Не смотря на это, в стране не создано ни одного российско-индийского предприятия по производству горной техники. Вместе с тем, экспорт отечественного горного оборудования в Индию был сопряжен с ошибками и упущениями, в основном обусловленными политическими соображениями. В результате, на современном этапе российско-индийские отношения в части перспектив расширения и даже возобновления поставок горного оборудования, объективно оказались заложниками промахов и ошибок прошлого периода. В этой связи особую актуальность приобретает важность понимания российскими экспортерами условий и особенностей функционирования рыночных механизмов в Индии с учетом анализа допущенных ошибок. Об этом пойдет речь в следующей публикации.