Биолокация золота. Личный опыт

Биолокация золота. Личный опыт

Это сложная тема – подавляющее большинство читателей обрушится с критикой на автора, ибо этого метода не существует, это не наука.

Наука, – это когда любой может повторить результат предшественника. Вот есть геофизика, которая изучает то, что можно измерить. Замеры можно повторить. Результаты сходятся. Геофизика находит аномалии, в процессе доизучения аномалий открываются месторождения. Ученые открывают месторождения.

Это кажется логичным, но когда я был студентом – на вопрос, кто открыл большинство месторождений на планете – преподаватели не давали ответов. Им было стыдно признать – это сделали не профессиональные геологи (геохимики, геофизики и прочие), а лозоходцы.

Личный опыт биолокации.

Биолокация – отличный метод. Удобный. За пару секунд можно определить, есть ли в куске кварца золото или нет и для этого не нужны микроскопические исследования или химические анализы. Биолокацией определяются простирание не вскрытого рудного тела и его мощность. Снимаем координаты и делаем план выходов рудных тел на поверхность. По этому плану можно определить перспективность участка, потому что по масштабам проявления даже маленькое месторождение отличается от аномалии.

Если участок перспективный:

1. Выносим контуры рудного тела или залежи (иногда проще выделять не конкретное рудное тело, а зону: рудные тела, включая пустые породы) на местности, ставим вешки.

2. Проводим горные работы, вскрываем рудные зоны, определяем золотоносность (обычно хватает промывки для определения весового золота, но есть исключения, при наличии частиц золота менее 50 мкм). Самый надежный способ – пробирный анализ.

3. GPS-навигатором  уточняем координаты рудного тела или залежи. Выносим на карту. Имея площадь и залегание можно подсчитать объемы, до прогнозной глубины. Зная содержание – запасы.

Полевые работы на участке занимают от 3 до 10 дней. Это кажется невероятным, но все реально… В Зимбабве за 10 дней была сделана оценка рудного поля и выявлено месторождение. Было пройдено более километра канав по рудным телам, проведено массовое опробование промывкой. Cсодержания золота по залежам были взяты по данным немецкой разведки: от 1 до 2 г/т. (в 70-е годы такие содержания никого не интересовали). Был произведен подсчет запасов и сделан вывод – это месторождение, с запасами в десятки тонн золота.

Я занимаюсь биолокацией с 2006 г, с тех пор, как вернулся на работы, связанные с золотом.

Участок, с которого все началось, находится в Читинской области, в 40 км от г. Приаргунск, до Китая – рукой подать. Организация «Урангеология» делала переоценку месторождения, я на участке занимался геологическим сопровождением горных и буровых работ.

Месторождение Савкино – мелкое, с запасами порядка 10 т и содержаниями до 3-5 г/т. Рудные тела – это линейные коры выветривания, перекрытые плотными глинистыми наносами, мощностью от 3 до 15 метров.

Важно. Выходов рудных тел на поверхность нет, геохимия месторождение не выявила. Признаков месторождения нет. Единственный факт  – переопробованием старых горных выработок установлены промышленные содержания золота.

Известно, что добычей золота в начале 20 века на этой территории России занимались китайцы.

Месторождение могло быть выявлено только нетрадиционными методами – биолокацией. Когда это до меня дошло, я согнул пару электродов и прошел по участку. Через некоторое время я понял почему китайцы копали только в определенных местах.

В геологоразведочном проекте работ не предусматривалось лозоходство. Там были заложены магистральные и детальные канавы и траншеи, бурение скважин со сгущением сетки до 20х40 м. Все горные и буровые работы сопровождались сплошным опробованием метровыми секциями.

Сравнение проведенных работ с биолокацией показало, что выделенные электродами рудные тела фактически совпали с рудными телами по химическому анализу.

Важно: количество рудных проб не превышало 5%. Получается, что основная масса канав и траншей прошла по пустым породам. Объем проведенных геологоразведочных  работ был такой, что вместо них можно было отработать месторождение, а руду с глубоких горизонтов достать буровыми станками.

Вот такой эффект могла дать биолокация на этом участке.

Красноярский край. Партизанский золотоносный район, с него взяли более 100 т золота.

Я принимал участие в разведке месторождения «Герфед». Так его назвали по именам владельцев – Герасим и Федор. Самое «вкусное» с него давно взяли, в начале прошлого века. Мы разбуривали остатки. Я тогда удивлялся, кому нужен 1 г/т в кварцевой жиле, причем такие убогие содержания прослеживаются до 150 метров.

Это не интересное золото, для 100-тонного золотоносного района. На террасах и склонах сопок еще встречаются оплывшие остатки старых шурфов. Последние, видимо, копали при Сталине, когда частникам можно было сдавать золото. Логично предположить, что вольные старатели бились не за грамм. Местные артельщики рассказывали, что самородки по 30-50 грамм золота не редкость. Да и сами они по возможности (если удается сделать водоем) моют в местах скопления старых отработок. Это гарантия успеха, с куба берут не менее двух граммов. Правда есть технологическая сложность: промыть такие «пески» очень сложно, у россыпников есть понятие «глинистая примазка». Так вот, эти «пески» и есть сплошная «глинистая примазка». Так что промытые пески на следующий год мыли по новой, а иногда, после контрольного опробования – еще.

Все старые отработки прекрасно «отбиваются» электродами. Примечательно, что большинство золотоносных мест вольные старатели не тронули. Этому есть объяснение – до воды не менее 5 километров, на себе много не унесешь, а для телеги надо строить через лес дорогу.

А потом скупку золота прекратили. Раскопки остановились. В общем, золото осталось. Недалеко от месторождения «Герфед» мною выявлено несколько залежей общей площадью более 1 км². Это тонны золота. Заверочные работы не проводились. Прежнее руководство «Ангары-голд» решало вопросы о предпродажной подготовке предприятия и интереса к новым залежам не проявило.

Такой тип месторождений золота в этих краях известен как «Самсоновский». Название дано по одноименному месторождению. Это золото в коре выветривания, площадные залежи. Вскрыша небольшая, современные технологии позволяют взять золото без больших проблем. Может новое руководство заинтересуется.

Южный Урал – это полигон для занятий по биолокации: разнообразие типов месторождений по формациям (от золото-кварцевой до золото-сульфидной) и условиям локализации (от кварцевых жил до зон минерализации). Месторождения золота Урала хорошо изучены, много фактического материала. Карьерами вскрыты коры выветривания по месторождениям разных типов и зоны вторичного золотого обогащения.

Хорошая изученность связана с длительностью разработок золота. Горные и изыскательские экспедиции царское правительство посылало регулярно, начиная с присоединения казахских земель к России. Эти экспедиции, надо отдать им должное, честно писали, что не открывали новых месторождений. В середине 19 века на Южном Урале началась золотая лихорадка: открытие золота Пласта и Брединского золоторудного района. Пласт, это уникальное место, еще до революции добыли более 100 т золота и сегодня в запасах числятся порядка 100 т. На месте города Пласт было более 1000 шахт, сейчас все приведено в порядок. В Брединском районе золота на порядок меньше, но там до сих пор видны остатки шурфов. На старых картах вынесены места старательских раскопок – отдельные участки представляют собой полностью изрытые поля площадью более 1 км². Копали шурфы глубиной до 20 метров и более. (Карьером на Светлинском месторождении вскрыт шурф (или шахта) на глубине 60м.)

Геологи на открытии месторождений не присутствовали. Горная служба потребовалась позже, для плановой организации работ и внедрения промышленных технологий.

Биолокация прекрасно работает на кварцевых жилах Кочкарского месторождения, на зонах минерализации Тамбовского месторождения, на вкрапленных сульфидных рудах Куросанского месторождения, на комплексных золотосодержащих рудах Березняковского рудного поля. Развитие кор выветривания не влияет на точность выявления золотоносных зон.

В процессе работ выяснилось, что биолокация позволяет точно определить контур рудного тела. В частности удалось в два раза увеличить площадь золотоносной залежи Тамбовского месторождения, опробование бортов карьера подтвердило выходы руды за контуры блока.

Важно, что качество оперативного опробования промывкой зависит от крупности золота. На Тамбовском месторождении, в коре выветривания, в зоне, выделенной биолокацией, промывка лотком не выявила золота. Только контрольное опробование с обогащением на центробежном сепараторе и доводкой на концентрационном столе показало наличие в пробах сотен пылинок золота. Химический анализ определил - 2,4 г/т. Специальными исследованиями установлено, что все Тамбовское золото менее 50 микрон, причем часть золотин менее одного микрона.

Похожая ситуация произошла при отработке Бессоновских россыпей. Тело россыпи, выделенное биолокацией, при промывке на приборе давало менее 100 г золота на 1000 кубов грунта. Тот же материал с обогащением на ШОУ, с центробежным сепаратором, показал 0,2-0,3 г на куб. По пробирному анализу содержание золота составило от 0,4 до 0,6 г/т, что в пересчете на куб, составляет почти грамм на куб – очень приличное золото для россыпи.

Из этого можно сделать вывод – биолокация работает, оперативный контроль золотоносности можно делать промывкой, но обязателен пробирный анализ. В России и за рубежом не принято использовать химические анализы на россыпном золоте.

Представляете, сколько месторождений было плохо отработано или пропущено при отсутствии данных о фактическом содержании золота.

При помощи биолокации можно не только открывать месторождение, но и закрывать его.

Укучиктское месторождение рудного золота находится в Северобайкальском районе Республики Бурятия. Месторождение мелкое, утвержденные запасы по С2 составляют 418 кг, на глубину 20 метров, при среднем содержании золота 10,3 г/т . Прогнозные ресурсы 18 тонн.

Запасы были утверждены на основании опробования канав, единичные разведочные скважины не были учтены, как не достоверные и не представительные, поскольку по керну содержания золота не превышали 1-2 г/т. Очень хотелось геологам открыть месторождение. Канавы были мелкими и кроме коренных пород в пробы попала глинистая примазка, с золотом.

Позже, после защиты запасов, когда загнали на сопки бульдозер и все сняли до сухой скалы, с золотом начались проблемы.

Биолокация показала, что промышленного коренного золота нет^[i]. Глинистую примазку выкинули на борт и смешали с пустой породой. Среднее содержание в отвалах составило меньше грамма. Зная объемы отвалов и содержания можно подсчитать запасы. Получилось около трех килограммов золота. Как будет выкручиваться владелец месторождения, взявший под золото кредиты, не представляю.

Использование биолокации и контрольного опробования предотвратило затраты на доразведку месторождения. Согласно проекта, стоимость работ составила более 76 млн. рублей.

Приведенные выше примеры показывают эффективность биолокации, как способа оценки месторождений. По скорости и стоимости работ биолокация не имеет аналогов.

Для работы по биолокации достаточно иметь два электрода, если у вас есть способности. Желательно дополнительно иметь GPS, компас и микроскоп.

Тут начинаются сложности. GPS, компас и микроскоп может иметь любой. Способности … тут либо бог дал, либо нет. Обычно нет.

Определение моих способностей произошло случайно.

Директор Лебединского ГОКа, где я работал, решил сделать городу Губкину подарок: построить в центре микрорайона большой детский парк. Правда, такие парку делаются в городах-миллионниках, но это пустяки. Работники комбината должны были помочь профессиональным строителям. Меня, как знакомого с горным делом, направили вместе с экскаватором копать водоотводную канаву.

Надо сказать, что через центр микрорайона в разное время различными организациями были проведены коммуникации. Общего плана коммуникаций не было и начальство приказало копать очень осторожно. Все равно на третий день работ мы с экскаваторщиком порвали кабель и были наказаны. Я пошел к строителям узнать, как они решают эту проблему. Мастер бригады строителей мне объяснил, что при помощи двух электродов он определяет места расположения металла: кабеля или трубы под землей. В этих местах выставляет своим экскаваторщикам метки и они спокойно копают. Он недавно разметил трассу и я могу потренироваться. Совпадение участков пересечений трассы и кабелей, выделенных мастером и мной было 100%. Мастер даже удивился, мол я в СМУ один такой.

С тех пор при проходке канавы у меня проблем не возникало. Мы ее закончили раньше положенного срока. Наказание с нас сняли.

Через несколько лет я попал на Савкинское месторождение. Начальник участка разрешил копать канавы для заверки зон биолокации, но предупредил, что проходку канав, не вскрывших руду, удержит из моей заработной платы. Мне повезло, потому что на пяти метрах вскрыли рудную зону, а экскаватор глубже шести метров копать не мог.

Руководство участков, на которых я занимался биолокацией, не возражало: все что приносит пользу и не требует денег – это хорошо.

Попытки научить своих коллег или рабочих тонкостям биолокации оказались неудачными. Даже через несколько месяцев тренировок только один человек добился пятидесятипроцентного удачного определения. Он уверенно выделял половину рудных тел и столько же делал ошибок.

Пятидесятипроцентный специалист  – это хорошо или плохо? Представим: бригада мужиков выкопала яму глубиной 20 метров. Золота нет. Как долго проживет лозоходец? Надо полагать, что в те времена лозоходцы были или хорошие или мертвые.

Специалистов по биолокации мало. Одного из них я встретил в Зимбабве. В Африке мне предстояло оценить два золотоносных участка и выбрать лучший для инвестирования. Местные жители давно разрабатывали оба участка и мне было интересно, как они выбирают места для раскопок. Черным похоже тоже было интересно, как белый будет искать места с золотом. Собралась толпа местных золотарей. Настала долгожданная минута. Со словами «сейчас я покажу секретное оружие опытных русских геологов» – я достал два согнутых электрода.

В ответ раздался смех, а моя повариха взяла электроды и показала как ими пользоваться. Про поиск золота биолокацией знали все. Правда через пару часов выяснилось, что у нас разная квалификация. Позже к нам присоединился молодой человек способный не хуже меня выделять аномалии с золотом. При этом он знал, что есть рудный кварц, что сульфиды разлагаются и получаются охры, что под землей иногда встречается зона, где бывает крупное золото. Оказывается – это местные лозоходцы готовят себе смену. Выбирают самых способных и учат. А молодой человек проходил у меня стажировку.

Биолокация – это не массовый вид спорта. Так было всегда.

Например, Георга Бауэра (Агриколу) долго учили лозоходству. Но он оказался полной бездарностью. Я напомню, Агрикола это такой ученый в области горного дела и металлургии (по образованию врач). Позже он писал «... люди, доверяющие пруту, трудятся без пользы... Настоящий горняк, в котором мы хотим видеть основательного и серьезного человека, не станет пользоваться волшебной палочкой, ибо мало-мальски сведущий в природе вещей и рассудительный человек понимает, что «вилка» ему в этом деле никакой пользы не принесет…»^[ii].

Давайте посмотрим правде в глаза. Глухие музыкальные критики могут судить о музыке? Слепые могут разбираться в живописи? А почему геологи, не обладающие биолокационными способностями, рассуждают об этом методе. Судить надо по результатам работы: хорошая музыка, красивая картина. Всё должны делать те, кто с этой работой справится лучше. Лозоходцы должны открывать новые месторождения золота.

 

 

Другие статьи автора на сайте http://goldmen.far.ru/

^[i] Я располагаю данными опробования по коренным породам и отвалам. Сделана детальная фотодокументация горных работ. Утверждаю – месторождения не существует. Была мелкая, но богатая элювиально-делювиальная россыпь. Сейчас ее то же нет.

 ^[ii] Георг Бауэр «О рудном деле и металлургии» (закончен в 1550, впервые опубликован на латинском языке в 1556)